Скучна, беспомощна, ничтожна
двадцатилетних красота,
пуста, искусственна и ложна,
забвенна завтра навсегда.
В лихом кругу студенток юных
сижу безмерно тих и сух.
Как перетянутые струны,
столь рано поседевший дух.
В глаза, уставшие от жизни,
смотрю, как в утренний туман.
Движенье губ — тень укоризны,
тяжелый вздох — след давних ран.
Бесзлобно над строкой смеется:
у ней есть сын — ровесник мой.
А сердце бьется, снова бьется, сильнее бьется..,
не зная даже возраст свой.